Последняя игра - Страница 119

119

И в конце Гарион танцевал со своей кузиной Адарой.

— Ты счастлива? — спросил он ее.

— Больше, чем можно себе представить, — ответила она, нежно улыбаясь.

— Значит, все произошло как нельзя лучше, да?

— Да, Гарион. Будто всему этому суждено было случиться. Все каким то образом и случилось как нельзя лучше.

— Возможно, это на самом деле было суждено, — пошутил Гарион. — Я иногда думаю, что мы очень мало можем управлять своей жизнью. Я, например, не могу.

Адара улыбнулась.

— Очень глубокая мысль для новобрачного в день его свадьбы. — Затем ее лицо стало очень серьезным. — Не позволяй Се'Недре вертеть собой, — посоветовала она. — Не уступай ей во всем.

— Ты слышала, о чем мы говорили? Адара кивнула:

— Не принимай это слишком всерьез, Гарион. Она испытывала тебя, вот и все.

— Не хочешь ли ты сказать, что я все еще должен что-то доказывать?

— С Се'Недрой тебе придется это делать, наверное, каждый день. Я знаю ее, Гарион. Все, чего она хочет от тебя на самом деле, — это чтобы ты доказывал свою любовь к ней, и не бойся говорить ей об этом. Полагаю, ты удивишься, какой милой она станет, если только ты возьмешь на себя труд почаще говорить ей о своей любви.

— Она уже знает.

— Но тебе нужно повторять ей это.

— И как часто, по твоему?

— О, вероятно, каждый час или около этого.

Гарион был почти уверен, что Адара шутит.

— Я заметила, что сендары — сдержанные люди, — сказала она. — С Се'Недрой нельзя быть таким. Придется тебе отставить в сторону свое воспитание и высказываться, не стесняясь. Это стоит того, поверь мне.

— Попробую, — пообещал он.

Адара рассмеялась и быстро поцеловала его в щеку.

— Бедный Гарион!

— Почему «бедный»?

— Тебе еще так много нужно узнать!

Танец продолжался.

Наконец, усталые и голодные, Гарион и его молодая жена протолкались к ломившемуся от яств столу и принялись за свадебный ужин. Ужин был совершенно особенный. За два дня до свадьбы тетя Пол перебралась на королевскую кухню и взяла на себя руководство ею. В результате все получилось превосходно. Запахи с уставленного блюдами стола доносились потрясающие. Король Родар совершенно не мог пропустить мимо себя хоть один кусочек.

Музыка и танцы между тем продолжались, и Гарион смотрел на танцующих с облегчением, радуясь, что сбежал из бального зала. Глаза его отыскивали в толпе старых друзей. Гигант Бэйрек с несвойственной ему галантностью танцевал со своей женой Мирел. Они прекрасно смотрелись вместе. Леллдорин танцевал с Арианой, они не отрывали глаз друг от друга. Релг и Таиба не танцевали, они сидели в укромном уголке и, как заметил Гарион, держались за руки! На лице Релга все еще сохранялось изумленное выражение, но несчастным он не казался.

Почти в центре зала танцевали Хеттар и Адара. Их движения отличались врожденной грацией, которая свойственна людям, проведшим всю свою жизнь в седле. Ястребиное лицо Хеттара несколько изменилось, а Адара светилась счастьем. Гарион решил, что настало время последовать ее совету. Он склонился к розовому ушку Се'Недры и прочистил горло.

— Я люблю тебя, — прошептал он. В первый раз это оказалось трудно, так что он попробовал опять. — Я люблю тебя, — снова прошептал он. Во второй раз получилось легче.

Это произвело на принцессу ошеломляющее действие. Она вдруг сильно покраснела, глаза ее расширились и стали какими то беззащитными. Казалось, само ее сердце было в этих глазах. Она, видимо, не могла говорить, а вместо этого протянула руку, чтобы осторожно потрогать его лицо. Когда Гарион снова поднял на нее глаза, то был изумлен переменой, которую вызвала в ней столь простая фраза. Очевидно, Адара была права. Гарион отложил ее совет в своей памяти и почувствовал себя более уверенно, чем в предыдущие несколько месяцев.

Когда гости танцевали, зал сверкал всеми красками. Но и среди танцующих было несколько лиц, которые не были подвержены всеобщему веселью. В центре зала Мендореллен танцевал с леди Нериной, баронессой Во Эбор, и на их лицах была написана трагедия, которая все еще тяготела над их жизнями. Неподалеку от них танцевали Силк и королева Поренн. На лице драснийца было то самое выражение горечи и самобичевания, которое в первый раз Гарион увидел во дворце короля Энхега в Вэл Олорне. Гарион вздохнул.

— У тебя уже меланхоличное настроение, муж мой? — спросила его, чуть усмехаясь, Се'Недра. И опять, хотя они сидели, она просунула свою голову под его руку и положила ее себе на плечи особым, присущим только ей жестом. От Се'Недры исходил свежий аромат, и Гарион отметил про себя, что тело ее было мягким и теплым.

— Я просто вспомнил кое-что, — ответил он на ее вопрос.

— Хорошо. А теперь попытайся выбросить все это из головы. Я не хотела бы, чтобы позже воспоминания тревожили нашу жизнь.

Гарион покраснел, а Се'Недра хихикнула.

— Не думаю, что это «позже» так уж далеко, — сказала она. — Ты должен потанцевать с леди Полгарой, а я потанцую с твоим дедушкой. А затем, думаю, придет нам время отдохнуть. День был очень насыщенный.

— Я действительно немного устал.

— Но ваш день еще не закончен, Белгарион Райвенский, — многозначительно сказала Се'Недра.

Чувствуя себя немного не в себе от услышанного, Гарион подошел к тете Пол, которая вместе с Дерником наблюдала за танцующими.

— Не потанцуешь ли со мной, тетя Полгара? — спросил он, сделав вежливый поклон по всем правилам.

Они танцевали при ярком свете свечей под звуки лютен и флейт. Движения Полгары были более размеренными и тихими, чем те, которым с таким трудом обучил Гариона Леллдорин. Гарион понял, что она вернулась в далекое прошлое и танцевала с ним тот величественный танец, который она выучила много веков назад. Так они вместе и танцевали этот медленный, грациозный и отчасти грустный танец, который исчез навсегда около двадцати пяти веков назад, чтобы жить только в памяти Полгары.

119