Последняя игра - Страница 27

— Там ничего не говорилось о победе или поражении, Белгарион, — поправил его Белдин. — Сказано лишь, что Око собирается исправить зло, которое оно причинило Тораку, когда тот воспользовался им, чтобы сокрушить мир. Ничего не говорится о том, почему это произойдет.

— Вот так всегда с этим Пророчеством, — заметил Белгарат. — Оно может иметь дюжину разных толкований, а правильное только одно.

— Или все, — добавил Белдин. — Именно это и делает Пророчество столь трудным для понимания. Мы пытаемся сосредоточиться лишь на одном толковании, а Пророчество тем временем подразумевает все. Я поразмыслю над ним и посмотрю, можно ли добыть из него какой-нибудь смысл. Если приду к чему нибудь, дам вам знать. А теперь мне пора в обратный путь. — Белдин слегка подался вперед и взмахнул руками так, что это отдаленно напоминало взмах крыльев. — Следи за мориндимами, — сказал он Белгарату. — Ты неплохой чародей, но магия — это совсем другое дело, и иногда она не дается тебе.

— Думаю, что смогу справиться и с ней, если придется, — едко ответил Белгарат.

— Может быть, — сказал Белдин, — если тебе удастся остаться хладнокровным.

Он вновь замерцал, обретая обличье ястреба, дважды ударил крыльями и кругами взмыл в небо. Гарион наблюдал за птицей, пока та не превратилась в крохотное пятнышко.

— Странный визит, — сказал Силк, выбираясь из-под одеял. — Видно, после нашего отъезда что-то произошло.

— И ничего в этом хорошего нет, — хмуро добавил Белгарат. — Поедем дальше.

Теперь нам действительно нужно спешить. Если Энхег приведет свой флот в Восточное море и начнет топить маллорийские суда, Зарат может двинуться на Север и перейти мост. Если мы не попадем туда первыми, там может оказаться слишком многолюдно. — Старик мрачно сдвинул брови. — Вот сейчас я бы хотел приложить свои руки к твоему дядюшке, — добавил он, обращаясь к Силку. — Уж я заставил бы его попотеть!

Они быстро оседлали лошадей и поехали по опушке залитого солнцем леса к дороге, ведущей на север.

Выслушав довольно невразумительные заверения обоих чародеев, Гарион был в полном отчаянии: он потерпит поражение и умрет от руки Торака.

«Прекрати жалеть себя!» — в конце концов сказал ему внутренний голос.

«А почему ты втянул меня в это?» — с горечью спросил Гарион.

«Мы уже обсуждали это раньше».

«Он убьет меня».

«С чего ты решил?»

«Так сказано в Пророчестве. — Гарион резко оборвал себя, поскольку в голову ему пришла новая мысль. — Ты сам сказал это. Ты и есть Пророчество, не так ли?»

«Это вводящий в заблуждение термин, и я ничего не сказал о победе или поражении».

«А разве не это имелось в виду?»

«Нет, имелось в виду только то, что было сказано».

«А что же еще это могло означать?»

«Ты с каждым днем становишься все более упрямым. Перестань так волноваться по поводу толкований и делай только то, что должен делать. Раньше ты следовал почти правильным путем».

«Если все, что ты собираешься делать, — это говорить загадками, то зачем вообще утруждать себя? Зачем тревожить всех, повторяя вещи, которые никто не в состоянии понять?»

«Потому, что это нужно сказать. Слово определяет событие. Слово накладывает на него ограничения и придает ему форму. Без слова событие просто сводится к случайному происшествию. Цель того, что ты называешь Пророчеством, заключается в том, чтобы отделить существенное от привнесенного».

«Не понимаю».

«Я и не думал, что ты поймешь, но ты же спрашивал. Теперь перестань тревожиться. Все это к тебе не имеет никакого отношения».

Гарион хотел было запротестовать, но голос замолк. Однако после этого разговора Гариону стало немного лучше — не совсем хорошо, но все-таки чуть лучше. Поэтому, когда они снова въехали в лес, он, чтобы отвлечься, поехал рядом с Белгаратом.

— А что собой представляют мориндимы, дедушка? Все говорят, будто они ужасно опасны.

— Да, они опасны, — ответил Белгарат, — но, соблюдая осторожность, через их страну можно проехать.

— Они поклоняются Тораку?

— Мориндимы никому не поклоняются. Они даже не живут в том мире, что и мы.

— Не понимаю.

— Мориндимы похожи на народ, каким когда-то были алгосы, до того как Ал принял их под свое покровительство. Было несколько народов, которые не имели своего бога. Они кочевали в разных направлениях. Алгосы направились на запад, а мориндимы — на север. Другие пошли на юг и на восток и исчезли.

— Почему они не могли оставаться там, где были?

— Не могли. В решениях богов всегда присутствует элемент принуждения. Как бы то ни было, алгосы в конце концов нашли себе бога, а мориндимы — нет, поскольку принуждение к отделению их от других народов все еще существует. Они живут в пустыне за северной границей преимущественно небольшими кочевыми группами.

— А что ты имел в виду, когда сказал, что они не живут в том же мире, что и мы?

— Для мориндимов мир является ужасным местом, пристанищем демонов, а они поклоняются демонам и живут больше в своих видениях, чем в реальности. В их обществе господствуют провидцы и колдуны.

— А на самом деле нет никаких демонов, правда?

— О нет, демоны весьма реальны.

— Откуда же они появляются? Белгарат пожал плечами:

— Не имею об этом никакого представления. Тем не менее они существуют, и они весьма зловредны. Мориндимы управляют ими с помощью магии.

— Магии? А она отличается от того, что делаем мы?

— Немного. Мы — чародеи, по крайней мере так нас называют. То, что мы делаем, включает в себя Волю и Слово, но не только их.